Сначала Анна удивилась отражению в большом зеркале на двери дамской комнаты, словно незнакомцу. Потом по привычке осмотрела себя с головы до ног и удовлетворённо кивнула: бортпроводница мечты. Из зеркала на неё смотрела невысокая грациозная девушка в отутюженной голубой униформе. Анна подошла ближе, поправила воротничок, припудрилась, аккуратно накрасила губы красной помадой. В глазах были отчётливо видны мелкие капилляры и жёлтые пятнышки, а черты лица немного оплыли, как будто она всю ночь пила или плакала. В качестве упражнения улыбнулась сама себе - картинка в отражении выглядела эффектно.

Стюардесса потянула за ручку чемодан и вышла в зону брифинга, нашла экипаж на свой перелёт. Опять незнакомые девушки и парни, все аккуратно одетые и причёсанные. «Привет, как дела, из какой ты страны»,- улыбки, разговоры о выходных и о новых ресторанах города. Пока старший бортпроводник проводил инструктаж, Анна монотонно кивала головой и всё посматривала через панорамные окна на взлётное поле. Сели в автобус, чтобы доехать до самолёта.

- Вот здорово, что Лили Макинтош будет на нашем рейсе.

- А? Что? - Анна обернулась, оторвав взгляд от медленно проплывающих снаружи крупных облаков. К ней обращался сидящий рядом чернокожий коллега. На бейдже написано «Ник».

- Говорю, круто, что с нами полетит Лили Макинтош. Может, получится сделать с ней селфи. Вот бы, вот бы. Она очень нравится моей маме.

- Здорово, Ник,- и, стараясь что‑то быстрее выговорить, пока осмелилась: - Ты знаешь, я была там… Почему никто не…

- Только она и послать может, конечно, постоянно пьёт и дебоширит. Её муж недавно бросил. Сейчас у него герлфренд‑стюардесса, кстати. Читала? - Ник был очень увлечён тем, что говорит.

- А, да,- и Анна опять повернулась к окну. То, что на их рейсе будет знаменитость, она, видимо, прослушала, думала о своём во время брифинга.

Члены экипажа поднялись на борт, осмотрели салон и разложили подушки с пледами, убедились, что загружена еда. Анну поставили у двери, начали заходить пассажиры. С отстранённой улыбкой она говорила каждому: «Добро пожаловать на борт», за спиной щёлкала счётчиком. Сама смотрела куда‑то вдаль, на неизменные и все­гда разные облака.

Скоро самолёт пошёл на взлёт, Анна села на откидное сидение бортпроводника, пристегнулась. Рядом оказался Ник.

- Представляешь, ещё не успели взлететь, а она просила уже третий бокал шампанского,- тихо и торжественно, будто поверяя ей великую тайну, сказал он.

- Интересно,- Анна перевела взгляд в сторону от Ника и, так как сбоку не было иллюминатора, стала смотреть вглубь салона.

Там как раз сидела эта знаменитость и, как оказалось, прицельно изу­чала Анну. Бортпроводница чуть улыбнулась и постаралась тут же увести свой тяжёлый, переполненный болью взгляд куда‑то вдаль поверх кресел. Но Макинтош успела его уловить и как будто смутилась.

Взлетели. Анна раздавала пассажирам меню, улыбалась всем и никому, при каждой возможности смотрела через иллюминаторы на облака.

Надменным повелительным жестом её подозвала Макинтош:

- Ещё бокал шампанского, пожалуйста,- и вдруг очень тихо и участливо добавила: - У вас всё в порядке?

- Да, спасибо,- Анна старалась так же безлично улыбаться, но у неё теперь не получалось.- Извините, я просто только с утра узнала, что в моей стране началась вой­на. Я раньше работала в аэропорту, который се­го­дня разбомбили. В Н., слышали?

- Боже, какое горе, надеюсь, все будет хорошо с твоими родными.

- Спасибо.

Разговор закончился сам собой, никто не хотел его продолжать. По пути на кухню девушка увидела в проходе Ника, делающего селфи на фоне иллюминатора.

- Небо…- Анна смотрела через голову коллеги, как в первый раз, на бесконечный синий купол, полный ангельски белых облаков, медленных и величавых.- Интересно, где там Бог?

- Вот интересно, если поставить вспышку, а потом наложить какой‑нибудь фильтр, будет ли видно хорошо и небо, и меня? - молодой человек был очень сосредоточен.- А, прости, что ты говоришь?..